Человек над ситуацией: психологический профиль Вадима Петровского

Вы когда-нибудь в жизни слышали высказывание «человек над ситуацией»? Вы когда-нибудь не в концепциях, идеях и теориях видели человека, который каждый день, каждый час, порой спокойно, а порой врасплох для самого себя выходит за собственные пределы? Вы когда-нибудь могли поверить, что та самая романтическая психология, о которой мечтал Александр Лурия и которую увидел в его работах Оливер Сакс, неожиданно примет облик романтической математической психологии? Я мог бы продолжать этот перечень вопросов, но всегда повторяю, что человек является мерой всех вещей, поскольку он сам, по гамбургскому счету, не имеет никакой меры, или, как сказал бы создатель многих концепций, теорий, экспериментов, стихов и песен Вадим Петровский, перешагивает пределы «постулата сообразности», предначертанности, любой – гедонистической, прагматической и гомеостатической – финальности.

И это все о нем. О психологе, поэте, романтике, о человеке, для которого жить означает влюбляться, любить и действовать – о моем близком друге по жизни и по науке Вадиме Петровском.

Вадим Петровский – порождение многого, и перечислить можно скорее то, что народил он сам, чем то, что его породило. Но не могу не упомянуть, что его породила Вторая математическая школа – уникальное явление в мире 60-х годов, из которой выходили в самом широком смысле слова «социальные бардисты», а не «социальные бомбисты».

Мне повезло в жизни, что произошла встреча – встреча с Вадимом Петровским. Мне повезло в жизни, что эта встреча изменила мою жизнь, как и жизнь многих, с кем общается – причудливо, улыбчиво, увлеченно – Вадим Петровский. С кем бы он ни общался, он походя оставляет в нем в самом широком смысле этого слова свои «личностные вклады», о которых он столь много рассказывает в своей концепции персонализации.

В чем Вадим остается верен себе? Он остается верен себе в том, что, написав в 1975 году исследование активности субъекта в условиях риска, все время ставит эксперименты над собой, выходя за пределы ситуации, все время живет, воплощая идеологию избыточности и надситуативности. Именно поэтому он перемахивает через границы разных наук, именно поэтому ему было изначально тесно в области как психологии, так и психологии личности. Именно поэтому он перешагнул границы психологии, махнув за эти границы и оказавшись в полях математической психологии, персонологии, психологии субъектности, когито-алгебры… Я мог бы перечислять и перечислять. Не побоюсь этого слова, он даже оказался в полях, где, обняв Эрика Берна, начал заниматься практикой транзактного анализа. И, что бы он ни делал – математические модели в своей диссертации или практика транзактного анализа – он всегда делает так, что оказывается неожидан, непредсказуем, непредвосхищаем для тех, кто пришел его видеть и слушать.

Непредсказуемость – это дар, которым владеет Вадим Петровский. И он безгранично интересен для тех, кто рядом с ним, и даже для тех, кто находится далеко, но имеет шанс так или иначе встретиться с ним в жизни. Это прежде всего связано с тем, что Вадим обладает особым внутренним слухом – слухом личностных смыслов общающихся с ним людей. Скажи мне, с кем ты споришь, и я скажу тебе, кто ты. С кем только ни спорил в своих исследованиях, теориях и экспериментах Вадим Петровский. Он спорил с Маслоу и Лефевром, он спорил с Франклом и с самыми мудрыми математиками, спорил с поэтами и философами, и в этих спорах рождались уникальные миры Вадима Петровского – когда заходишь в эти миры, в них хочется жить.

И если Лев Семенович Выготский, как и учитель Вадима Петровского Алексей Николаевич Леонтьев, занимались больше вектором интериоризации, вектором, в контексте которого миры культуры становятся мирами личности, то Вадим Петровский скорее занимается вектором поэтической, романтической экстериоризации, он «размножается смысловыми мирами» вокруг себя.

Когда-то вместе с ним мы написали работу «О динамическом подходе в психологии деятельности», которая спустя полвека помогла построить мост между исследованиями по психологии личности московской и петербургской психологических школ. Созданная когда-то Вадимом Петровским вместе с Б.В. Зейгарник, Л.С. Цветковой, А.У. Харашем, Б.С. Братусем, Е.В. Субботским и мной психология смысловых образований личности до сих пор является каркасом для построения различных перспектив персонологии, которой в буквальном смысле слова одержим Вадим Артурович Петровский.

Вадим Петровский – человек, который никогда не устает иронизировать над самим собой, а тем самым – быть надситуативным и находящимся в таких потоках развития, которым позавидует любая позитивная психология потока.

И что главное? Главное – это наше счастье, что он с нами, и начав о нем говорить, ты всегда оставишь других собеседников в состоянии прерванного действия. Точно так же и я никогда не могу наговориться и надуматься вместе с моим другом, моим братом, моим любимым человеком, с человеком, которого я считаю, пожалуй, первым среди психологов моего поколения в нашей стране, первым персонологом, первым экспериментатором и первым, кому оказалось под силу рождение романтической математической психологии о мирах человека. Первым и единственным потому, что в нем поразительным образом уживаются теоретик, экспериментатор, педагог, психолог-консультант и мастер небывалой романтической математической психологии.

Поздравление проф. А.Г. Амолова записала и подготовила для печати доктор психол. наук М.В. Фаликман. Публикуется с разрешения редакции журнала «Психология. Журнал Высшей школы экономики».