Третья волна коронавируса в России: кому в соцсетях страшно, а кому не очень

Исследователи общественного мнения наблюдают любопытный феномен: уровень тревоги граждан по поводу третьей волны ковида растёт, однако активность обсуждения в социальных сетях намного ниже, чем это было в начале пандемии или даже во время второй волны инфекции в декабре. С чем это связано, выясняли «Новые Известия»

Елена Иванова, Наталья Сейбиль

Уровень тревожных настроений в обществе повышается. Цифры ФОМа говорят, что половина сограждан наблюдают среди своих родных и знакомых тревожные настроения. И хотя кривая на графике идет вверх, значения осени-зимы пока не достигнуты. Кроме того, исследователи Центра политической конъюнктуры регистрируют высокий уровень негатива в обсуждениях коронавирусных тем в социальных сетях. Эксперт ЦПК Михаил Карягин рассказывает, что положительные комментарии вакцинации, действий властей и ограничений не превышают 1%. Все остальные мнения говорят о том, что граждане недовольны сложившейся ситуацией.

В обществе достаточно высокий уровень агрессии, мы это наблюдали по динамике конфликтных дискуссий по вакцинации. Кто-то антипрививочник, кто-то за вакцинацию. Из этого мы делаем вывод, что достаточно тревожно, и есть негативный компонент в повестке по коронавирусу, — отмечает Михаил Карягин.

Страх растёт, а интерес к коронавирусу падает. В начале второй волны пользователи сетей в неделю писали до 490 тысяч сообщений, в которых упоминался ковид и коронавирус, через полгода даже на пике интереса, когда, например, мэр Собянин объявил о введении QR-кодов для посещения ресторанов, в соцсетях было оставлено чуть более 160 тысяч. Это связано с тем, что в первую волна велика была неизвестность. Люди не знали, что такое ковид, и активно обсуждали все новости в сетях.

Во вторую волну тоже было много сообщений на фоне стремительного роста выявляемых случаев заболевания. Спустя год граждане привыкают к пандемии. Коронавирус становится фоном жизни.

Академик РАО, профессор Александр Асмолов настороженно относится к выводам, которые делаются только на основе данных соцсетей. Сети, при всей их важности, — не самый главный источник, по которым учёные судят об изменении установок в социуме. Однако и другие методы картину жизни более радужной не делают. Нарастает феномен «выученной беспомощности». Его описал психолог Мартин Селигман как ситуацию, когда большая часть населения убеждается в том, что всех их попытки повлиять на ситуацию наталкиваются на стену равнодушия и непонимания. Александр Асмолов вспоминает давнюю киносказку Михаила Ромма про Марью-Искусницу: «Что воля, что неволя – все равно». Причина молчания в соцсетях не в том, что людей не интересует вакцинация или пандемия, а в том, что они разуверились, что кто-то может им помочь.

Уменьшение обсуждений в сетях связано с тем, что когда ты громко кричишь о помощи, а твой голос не слышен, невольно свой голос становится всё тише и тише. Как голос того, кто тонет, но понимает в ситуации вынужденной беспомощности, что помощи ждать не от кого. Тем самым, мы сталкиваемся с очень тяжёлым явлением в обществе, — констатирует Асмолов.

Эксперты ЦПК также отмечают, что действия властей воспринимаются с отрицанием. Главная причина в том, что кампания по вакцинации и продвижению вакцин была проведена некачественно, осторожно замечает Михаил Карягин. Это породило слухи и мифы, и ситуация развернулась на 180 градусов. В начале пандемии люди ждали появления прививок и хотели с их помощью побыстрее вернуться с нормальной, доковидной жизни.

Александр Асмолов знает, в чём причина – единожды солгавши… Между властями и обществом выстроилась стена недоверия. Даже лучшие намерения правительства люди не понимают, а что происходит, когда они ещё оказываются нереализуемыми. Эффект роста недоверия становится каскадным. Он нарастает и становится подобным бикфордову шнуру, предупреждает ученый:

— Поскольку мы являемся рабами фармакологического патриотизма, то недоверие из-за этого ещё больше нарастает. Если бы нам сказали, что вы можете обладать правом выбора тех вакцин, в которые вы верите, то возникла бы другая ситуация. У нас ситуация безвыборной вакцинации, в то время как все знают, что есть другие вакцины, которые в мире тоже вызывают огромные вопросы, но дают возможность выбора и свободного перемещения.

Еще один любимый вид спорта российской власти – перегибание палки. После введения обязательной вакцинации для групп населения и новых ограничений в тех регионах, где губернаторы очень сильно «постарались», вакцинация не может сдвинуться с места.

— В Белгородской области один из самых высоких темпов вакцинации, но никаких жёстких карательных мер не применяется, там наоборот – используются позитивные практики, стимулирующие вакцинацию, — подчеркивает Михаил Карягин.

Эксперты не верят, что пандемия или вакцинация окажут хоть какое-то воздействие на предстоящие осенью выборы. Александр Асмолов проводит параллель между вакциной и выборами – как у нас безальтернативная прививка, так же и выборы безальтернативные. Однако накопленное раздражение чревато для властей.

Исследователь нестабильных процессов Илья Пригожин учит, что даже малый сигнал может изменить всю траекторию эволюции системы. Поэтому показателен пример с увольнением директора нижегородской школы Елены Моисеевой без указания властями причин. За нее отдали свои голоса уже полторы тысячи нижегородцев.

В ситуации бифуркации, а мы в ней находимся, абсолютно неизвестно откуда пойдёт спонтанный, непрогнозируемый, непреднамеренный вулкан и где начнётся массовое зажигание, которое приведёт к необратимым последствиям. Именно поэтому абсолютно адекватно и справедливо наши аналитики понимают, что где тонко, там и рвётся. Не в цифрах дело. Общее нагнетание напряжённости в ситуации перед выборами в том числе в тех выплесках, которые нам описал феномен нижегородской учительницы, директора школы Елены Моисеевой, всё это приводит к тому, что люди распрямляются и говорят репрессивной машине – Нет!- рассуждает Александр Асмолов.

Может быть, для Москвы полторы тысячи человек — не так много. Столица остается городом, в котором активность в социальных сетях намного выше, чем по стране. Это связано с тем, что Москва по-прежнему притягивает самых активных людей из-за возможности самореализации. Но и заболеваемость здесь самая высокая. Поэтому все ограничительные меры сначала вводятся здесь, а потом распространяются по всей стране.

Михаил Карягин думает провести новое исследование о том, как стимулирующие меры и запреты скажутся на результатах вакцинации, и как наиболее жесткие меры отразятся на результатах голосования.

Примечание: открывается при помощи сервиса «VPN»