Научиться любить детей

Поэтапно, сначала в дошкольной системе образования, а затем и в школах, будут внедрены современные образовательные стандарты, которые сильно отличаются от привычной нам схемы воспитания и обучения детей. Об основных трендах, тенденциях и перспективах современного образования «Известиям» рассказал их разработчик, директор Федерального института развития образования (ФИРО) Минобрнауки РФ, профессор Александр Асмолов.

Александр Григорьевич, чем занимается Федеральный институт развития образования? Какие цели и задачи стоят перед вами?

За последние несколько лет наш институт стал учреждением, определяющим ключевые линии образовательной политики России. Он по своему статусу является проектно-внедренческим институтом, который основывается на исследованиях образования как междисциплинарной сферы. В первую очередь мы занимаемся разработкой социокультурной модернизации образования. Вот, например, мой коллега — ректор Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов занимается организационно-экономической модернизацией, где во главе — нормативное финансирование, аттестация, аккредитация… А социокультурная парадигма, которую продвигаю я и весь ФИРО, говорит о том, что образование есть ключевой социальный институт в развитии общества. Мы считаем, что риск в развитии образования — это его сведение к сфере услуг.

Убежден, что, когда образование называют услугой, это резко сужает его возможности. На самом же деле образование прежде всего должно служить развитию личности. А потому и методология построения и прогнозирования образовательной политики должна быть другой. Построением этой, другой политики и занимается наш институт.

Другой — это какой?

Такой, которая не ставила бы экономику во главу угла. Так не должно быть, что образование становится заложником текущей экономической ситуации. Борьба со сведением образования к сфере услуг — одна из главных задач ФИРО, и могу отметить, что эта миссия нам удается. Так, этот год для меня символичный и радостный, мы завершили проекты ключевых стандартов образования России. С 2005 года, когда наш коллектив приступил к этой работе, вокруг образовательных стандартов было «сломано немало копий». И вот наконец, в мае этого года, на совете по стандартам Минобрнауки утверждены все стандарты, которые отныне являются конституцией развития дошкольного и школьного образования в нашей стране.

Расскажите, что же нового нас ждет в связи с введением этих стандартов?

Впервые у нас появляется еще один уровень образования — дошкольный. Основная формула этого стандарта, что детство самоценно и разнообразно: не ребенок должен готовиться к школе, а школа должна готовиться к ребенку. Этот стандарт уже с 1 сентября впервые легитимно входит во все детские сады России, при этом каждое дошкольное учреждение будет обеспечено навигатором программ, которые помогут развиваться ребенку. Нами было предложено несколько вариативных программ: «ОткрытиЯ», «Радуга», «Успех», «Истоки», «От рождения до школы» и другие, — и родители, и воспитатели смогут выбрать, по каким принципам воспитывать и развивать того или иного ребенка… Вы знаете, меня всегда жутко утомляло и огорчало, когда все мы вынуждены были жить по странной логике, при которой ребенок рождался и попадал в замкнутый круг подготовки к чему-то. Нам с малолетства внушали, что детский сад — это подготовка к школе, школа — подготовка к вузу, вуз — подготовка к работе, работа — подготовка к пенсии, пенсия — подготовка к смерти… Получалось, что ребенок рождается и сразу начинает готовиться к смерти? А жить-то когда?! Я очень хочу, чтобы время, проведенном малышом в дет­ском саду, было временем для жизни — радостной, полной красок и открытий. Еще я хочу, чтобы в каждом детском саду, у каждого родителя и воспитателя была библия дошкольного образования — это книжка Януша Корчака «Как любить ребенка». Да, ребенка любить нелегко, он часто нас, взрослых, проверяет, говоря нам: я не такой, как ты, я — другой, услышь меня. Но мы зачастую не слышим. И продолжаем делать детей заложниками наших несбывшихся мечтаний и надежд, навязывая им свое несостоявшееся будущее, вместо того чтобы предоставить возможность строить собственное… А ребенок — это всегда пространство развития, и новые стандарты это учитывают, предлагая конструирование возможностей для развития наших детей!

Получается, что в первую очередь новым стандартам образования нужно обучить взрослых, чтобы они не мешали детям расти и развиваться?

Образование родителей начинается с образования руководителей государства, которые тоже иногда являются родителями, и моя формула такова: пока наша страна, при всех ее зигзагах и перепадах, не выдвинет на первый план политический детоцентризм — образованных родителей мы не получим.

Звучит угрожающе…

На самом деле, все не так страшно. Политический детоцентризм — это когда при принятии государственных решений позиция детства и интересы детей являются наиважнейшими и каждое решение должно быть проанализировано с точки зрения того, как оно скажется на подрастающем поколении. Родительство — это тяжелая работа, которая заключается в ведении своего ребенка по жизни, и государство просто обязано помогать родителям в этой работе. У нас же пока основная забота и работа родителей заключается в том, чтобы быстрее отдать ребенка в ясли или в детский сад. Я понимаю: тяжелая экономическая ситуация, надо работать, чтобы у ребенка был достойный уровень жизни… Но загляните немного вперед и увидите суть! А суть в следующем: даже экономические проблемы решаются в зависимости от того, как вы общаетесь с ребенком в детстве. Если вы закладываете ответственность ребенка за родителей, то проблемы пенсионной реформы будут касаться вас в меньшей степени. Когда человек, которому 40 лет, сознает, что отвечает за своих 70-летних родителей, когда один замечательный ребенок, которого я нежно люблю, берет меня за руку на переходе и говорит: «Папа, ты все время думаешь о своей науке, а нам дорогу переходить надо», — это и есть результаты другого воспитания. И тогда мы понимаем: не важно, президент я или министр образования, учитель или шахтер — это всего лишь работа. А вот отношение, как мое личное, так и государства в целом, к детству — это проверка всей нашей культуры на человечность.

Александр Григорьевич, вы говорите удивительные ве­щи — с одной стороны, элементарные и абсолютно правильные, а с другой — так страшно далекие от нашей действительности. Нынешняя власть вас слышит?

Стараемся сделать, чтобы слышала. Образовательные стандарты приняты, ситуация постепенно меняется, а скоро начнет меняться еще быстрее. Хочу отметить, что 28 августа правительством РФ принят еще один документ, разработанный под моим руководст­вом, — «Концепция дополнительного образования детей и подростков». Происходит системный скачок, после которого ключевой логикой образования станет не институт формального образования, а программы, построенные по принципу «обучи себя сам». Дополнительное образование — это сегодня основной тренд, который я бы назвал «открытое, персональное образование для каждого». Оно теперь будет главным. Дополнительное образование будет сосредоточено не только в кружках или домах творчества, но станет пронизывать всю систему, начиная с дошкольного этапа и заканчивая 11-м классом. И везде, с самого начала и до конца, в его основе лежит деятельность самостроительства, самосозидания, делания себя.

Суть концепции дополнительного образования кроется в самом нашем информационном мире, в котором каждый сам может искать и находить то, что ему интересно для построения своей личности. Даже мы, взрослые, видим, сколько сейчас появляется виртуальных университетов, сколько систем, где вы можете получить образование. Уже не надо быть привязанным к одному образовательному учреждению, мир расширяется. Даже бабушки и дедушки уже расширяют кругозор в интернете, так неужели мы будем детей учить по системе «правильной дорогой идете, товарищи»?.. Конечно, власть все это видит, слышит и понимает, что двигаться надо только вперед.

А какое место в этом процессе движения вперед отводится учителю?

Что касается педагога дополнительного образования, то он превращается в навигатора. Конкурентные преимущества дополнительного образования над формальным: свободный личностный выбор деятельности, вариативность содержания и форм образования, доступность глобального знания для каждого и адаптация к возникающим изменениям. Мы живем в мире неопределенности во время перемен, и сегодня задачи ребенку должны даваться проблемные, а не те, где поезд из пункта А непременно приходит в пункт В. Помните, раньше считалось, что, если человек окончил медицинский институт, но стал журналистом, например, он — не профессионал, никто его не понимал и все вокруг удивлялись. Сегодня статистика говорит, что к 38 годам человек, как правило, осваивает 5–6 профессий — он ищет себя, и это замечательно, искать себя никогда не поздно!

Мне немало лет, но если вы думаете, что я четко знаю, что будет дальше, ничего не пробую и не ищу, — вы заблуждаетесь. Это счастье, когда есть неопределенность. Беда нашей культуры в том, что она ориентируется на физический возраст личности, а не на социальный и психологический. А психологический возраст личности определяется тем, куда направлена ваша мотивация — в прошлое или в будущее. Если вам 40–50 лет и вы думаете о будущем — вы молоды, а если вам 11 лет и вы вундеркинд, то вы уже маленький, все знающий старичок. Это полностью относится к моему пониманию образования, которое для меня тождественно саморазвитию.

Получается, что отличить образованного человека от необразованного очень легко?

Конечно! Если человек стремится к образованию непрерывно — он образован, а если говорит, что все уже знает — значит, не образован и никогда образован не был.

И все же, возвращаясь к учителям: как квалификация большинства из них соответствует новым стандартам образования?

Стандарты, как поддержка открытого вариативного образования, нами сделаны. Риски в том, что у меня нет волшебной палочки, чтобы мгновенно переделать все педвузы и курсы повышения квалификации учителей, чтобы выходящие оттуда на работу педагоги в один голос сказали, как эти стандарты для них ценны и значимы. Еще предстоит провести с учителями колоссальную работу. Все наши благие пожелания останутся только на бумаге, если не будет решена проблема образовательной социализации учителей, воспитателей. С одной стороны, в последние годы мы делали все, чтобы повысить им зарплату, но с другой — никто не установил прямой корреляции между ростом зарплаты и качеством образования. Грубо говоря, если я во что-то безнадежное вложу деньги, то надежнее от этого оно не станет. Создание системы финансового стимулирования учителей — важная задача, но рост качества образования от решения только этой задачи не зависит. Поэтому престиж профессии учителя, его социальный, а не только экономический статус, его место в обществе и отношение к нему — эти вопросы должны решать власти и средства массовой информации, которые имеют влияние на умы россиян. Со своей стороны, к сожалению, я вынужден констатировать, что сегодня существует риск люмпенизации учителей. А если учитель — люмпен, он потянет всю страну на дно, и это движение необратимо.

Так кого из участников образовательного процесса необходимо менять в первую очередь: ученика, учителя, директора школы, родителей?

Стандарты предполагают, что меняться должен начать в первую очередь директор и учитель, а потом ученик и дошкольник.

А кто должен менять учителя и беспокоиться о том, чтобы он не стал люмпеном?

Государство должно создавать условия, при которых этого не случится.

То есть идеальный учитель все равно вырастет только через 20 лет, когда в профессию придут дошколята, которые сегодня начнут осваивать новые образовательные стандарты?

Ну не все так плохо. Наряду с теми учителями, от которых хочется бежать, в нашей стране есть много прекрасных уникальных педагогов, перед которыми я преклоняюсь. Так было, есть и будет всегда, и никакая социальная алхимия на этот процесс не влияет. Другое дело, что учителям, которые хотят совершенствоваться, современный мир дает такие возможности — только пожелай стать гуру для своих учеников, только расти и развивайся вместе с ними.

Александр Григорьевич, подводя итог всему сказанному: Вы полны оптимизма по поводу будущего нашего образования?

Моя мечта, чтобы культура двигалась от культуры полезности к культуре достоинства. И в этом плане, чтобы не показаться наивным романтиком, скажу, что я являюсь эволюционным оптимистом. Это моя позиция, я четко говорю, что есть тренды и они будут развиваться. Возможен ли другой путь? Теоретически — да. Можно опять начать гасить образование, сводить его к одной форме, одному учебнику… И тогда мы потеряем конкурентоспособность на мировом образовательном рынке. Но пока есть вариативность — есть прогресс, а когда образование работает на прогресс, мы движемся вперед. Если же образование начнет работать на поддержку тоталитарности культуры, тогда сработает еще один великий проект, и я ни копейки не дам за будущее нашей страны. Какой проект? Он был предложен в 1859 году Козьмой Прутковым для журнала «Современник» и назывался «О введении единомыслия в России»… Но я надеюсь, что мы с вами слишком сильно любим детей и не допустим, чтобы дошло до такого.