Дети должны иметь запас знаний, как хомяки

«Нам нужно искать партнерство с собственными детьми», — считает один из идеологов реформы образования в России, директор Федерального института развития образования Александр Асмолов. О том, что чиновников ругали всегда, о задачах педагогов и том, какой должна быть новая школа, он рассказал в коротком интервью «Фонтанке».

— Любое предложение по реформированию системы образования сейчас встречается в обществе в штыки. С чем это, по Вашему мнению, связано: с системными ошибками или недостаточным информированием?

— Минобрнауки ругают всю жизнь. Всегда очень удобно превратить чиновника в козла отпущения. Второй козел, который с ним конкурирует успешно, — это школа. Сегодня, когда в изменяющемся мире приходится проводить реформы образования, возникает нормальная консервативная реакция. Люди боятся перемен, у них страх перед неопределенностью, и он, как правило, оправдан. Есть и еще одна важная вещь — в России не объясняется мотивация. Люди не понимают, ради чего проводятся реформы образования. Это провал нашей коммуникативной политики.

— Но и сами учителя не всегда понимают смысл реформирования…

— Учителя — представители общества. Они так же боятся. Раньше все происходило по формулам, когда они знали, как делать. Сейчас не ученики, не родители, а именно педагоги — наиболее уязвимая категория реформы. Я  понимаю их опасения, но не принимаю.

— Какой должна быть новая школа для того, чтобы дети выходили оттуда качественно новыми?

— Если кратко, я называю новую школу школой неопределенности. Это должно быть образование, в результате которого дети смогут решать задачи в неопределенных ситуациях. Они должны обладать большим набором знаний. Как хомяк, быть подготовленными ко всем ситуациям. Задача школы — не дать ту или иную информацию, как это всегда происходило, а обучить учиться. Отсюда в новых стандартах моими коллегами и мной предложена концепция универсальных учебных действий. Это касается в первую очередь мышления.

Кроме того, это должна быть школа, мотивирующая к обучению. Ключевая неудача образования во все времена звучит так: «Ваш ребенок бы и умел, и знал, но его беда в том, что он, прежде всего, не хочет». Не получится мотивации, ничего не получится.

— Если говорить о педагогах, подтолкнет ли новая система аттестации учителей к тому, чтобы они выходили на новый уровень?

— Сейчас будут происходить следующие вещи: аттестация не по процессу, а по результатам. Главное, обеспечить результат обучения.

— Множество современных детей учатся уже в интернациональных классах. Формирование толерантности — вопрос самоорганизации школьников или этим должны заниматься учителя?

— Это задача всего общества. Я ярый приверженец идеологии толерантности. Мы живем в многокультурной стране. И обречены либо на толерантность, либо на гибель. Поэтому с дошкольного возраста, в семье, мы должны формировать установки терпимости. Если этого не происходит, мы имеем те риски, те чудовищные взрывы ксенофобии, которые у нас происходят. Образование — только один из способов формирования толерантности.