Поправки к закону о высшем образовании. Верно ли, что университетским свободам настает конец?

Программу «Итоги недели» ведет Андрей Шарый. Принимает участие бывший заместитель министра образования России, профессор, заведующий кафедрой психологии личности МГУ Александр Асмолов.

Андрей Шарый: Государственная дума России приняла в пятницу в первом чтении поправки к закону «О высшем и послевузовском профессиональном образовании», и эти поправки, по замыслу их разработчиков из партии «Единая Россия», должны усилить влияние государства на образовательный процесс. Критики же говорят о существенном сокращении студенческих и университетских свобод. Александр Григорьевич, здравствуйте. Я сначала обращусь к вашему опыту высокопоставленного чиновника, хотя это было в другую эпоху, вы были замминистра образования в период ельцинских реформ. Тем не менее, насколько логично то, что происходит с законом «О высшем образовании»?

Александр Асмолов: Для меня ощущение, что я возвращаюсь во времена борьбы в 88-89 год. Тогда по инициативе Ягодина, в которой я участвовал, мы добились того, чтобы ректора вузов не назначаемы властью, а избираемы. Хочу напомнить, что эта инициатива шла от Государственного комитета СССР по образованию, вектором которого была либерализация российской жизни. Сейчас мы сталкиваемся с совершенно иным вектором. Если ректор вуза назначается аттестационной комиссией и карт-бланш зависит от того, насколько этот ректор подходит или не подходит той или иной административной структуре, то, безусловно, о свободе вуза, об автономии вуза придется, по большому счету, только мечтать.

Андрей Шарый: Скажите, пожалуйста, вы упомянули слово «свобода вуза», говорят об автономии университетов. Есть такие популярные слова – студенческая или университетская вольница. Такова ли эта вольница в нынешней России? Что стоит за этим понятием — автономия вузов, автономия высшего образования?

Александр Асмолов: За этим стоит следующее: при всех сложных механизмах выборов, тем не менее, главным избирателем является профессорско-преподавательский состав, избранные от профессорско-преподавательского состава принимают решение, кто из кандидатур будет ректором вуза, чья программа наиболее адекватна для развития вуза. Не надо быть столь наивным, чтобы не считать, что на подобный выбор всегда влияют внешние силы – это банальность. Вместе с тем сама процедура создавала возможность выбора того или иного ректора, который выбирался иногда вразрез с властью. Приведу следующий пример: во время самых либеральнейших периодов, все-таки когда было правительства Гайдара, шли выборы в мой родной московский университет, и тогда правительство  захотело, на его взгляд, поставить того ректора, которого оно хочет, предложило ряд кандидатур. Вместе с тем вуз тогда, несмотря на предложение правительства, о котором много сейчас говорят разного, выбрал ректора, который до сих пор является одним из ведущих стратегов высшего образования – это Виктор Антонович Садовничий. Если бы тогда пошли по указке правительства, если бы была ситуация, о которой мы сейчас говорим, он бы никогда не стал ректором России и председателем Союза ректоров этой страны.

Андрей Шарый: Александр из Петербурга, добрый вечер. Вам слово.

Слушатель: Добрый вечер. У меня вот какой вопрос к господину Асмолову. Я вижу за этой проблемой еще более страшную проблему, которую я наблюдаю в высшем образовании, а именно те самые образованцы, они были и в советское время, и сейчас. То есть люди, выпускники  вузов, кандидаты наук  с отсутствием мировоззренческой парадигмы, с отсутствием  концептуальных философских воззрений. То есть жуткий какой-то набор для некоего винтика, который будет функционально и четко заточен. И то, что предлагает «Единая Россия» – это, на мой взгляд, еще больше усугубляет. То есть люди будут одномерные, то есть тот самый одномерный человек с высшим образованием, который совершенно не чувствует мир в целом, а  видит свою узкую область.

Андрей Шарый: Спасибо, Александр из Петербурга. Александр Григорьевич, как насчет мировоззренческой парадигмы?

Александр Асмолов: Я согласен с диагностикой моего коллеги из Петербурга. Одномерность высшего образования – это вообще нонсенс. Если не будет выпускаться преподавателей вуза прежде всего, вообще выпускников вуза, имеющих те или иные базовые основы культуры, то это не высшее образование, а подготовка специалистов. А как мы иногда повторяем банальную истину: специалист подобен флюсу. Сегодня в изменяющемся мире нужны специалисты, имеющие широкую мировоззренческую, культурологическую основу, какая бы профессия ими ни избиралась.

Андрей Шарый: Александр Григорьевич, скажите, пожалуйста, вы как-то сопрягаете эти инновации в сфере высшего образования с общей политической общественной обстановкой в стране, как-то это связано, на ваш взгляд?

Александр Асмолов: На мой взгляд, ответ уже содержится в вашем вопросе. По сути дела вектор на более четкую управляемость системой проявляется везде. Высшее образование в данном случае не является исключением, этот вектор действует и здесь. И в высшем образовании так или иначе может начать действовать логика не социальных заказов, а более глубинная тяжелая логика социальных приказов. Вместе с тем еще раз хочу подчеркнуть, что каждый раз, когда мы на те или иные изменения спешим петь похоронные песни – это является, с моей точки зрения, преждевременным песнопением. Дело заключается в том, какие бы реформы, направленные на усиление вертикали власти ни проводились, в том числе и в высшей школе, они по закону Ньютона в политике — действие равно противодействию — приводят к усилению горизонтальных связей, межрегиональных связей регионов, межвузовских связей, межфакультетских связей. Тем самым я бы еще раз хотел сказать: я бы не спешил бить набат по похоронам свободы университетов, хотя такая угроза существует.

Андрей Шарый: И вы считаете, что научная общественность, университетская общественность как-то будет сейчас объединяться для того, чтобы дух вольности, автономию университетов каким-то образом сохранить?

Александр Асмолов: Вузовская общественность – это индивидуальности, а каждая индивидуальность имеет не общее выражение лица. Вместе с тем у многих преподавателей профессоров вузов подобного рода логика вызовет, я думаю, серьезную социальную озабоченность.