Мир меняется быстро. «Хомяки» за ним не успеют

Хотите воспитать личность, примите, что весь мир — школа, а учителя — мастера мотивации и навигации в океане информации, заявил в беседе с «ВМ» Александр Асмолов, директор Федерального института развития образования.

Многие родители сегодняшних школяров жалуются на множество образовательных программ, постоянные эксперименты и проектную деятельность.

Задания в учебниках кажутся им настолько запутанными, что школьники без взрослых разобраться в материале не могут.

— Александр Григорьевич, кого современные педагоги делают из наших детей?

— Образование всегда несло функцию переноса опыта из поколения в поколение.
И всегда человечество с трудом принимало нововведения. При консервативном подходе возникает одна из самых грустных установок в образовании. Это установка, что образование — подготовка к заранее известным шаблонам будущей жизни. Но в жизни, где все меньше шаблонов, стандарты образования в принципе не могут быть сведены к минимуму знаний. Типовые задачи, конечно, существуют, но у каждого поколения в жизни все больше ситуаций, на которые нет готовых решений.
В жизни человек решает задачи, в которых есть мнимые, избыточные, недостающие данные. Мир меняется быстро, школа — очень медленно.

— Для этого нужно было вводить такое многообразие школьных программ?

— Традиционная система великого епископа Яна Амоса Коменского, жившего в XVI веке, по отношению к которой действует формула: «Любой может стать частью технологии производства среднего ученика», уходит в прошлое. В той классно-урочной системе взрослый всегда прав и имеет ответы на все вопросы. Но продукт этой технологии — «хомяк», который думает, будто имеет готовые рецепты на все случаи жизни. Когда мир меняется с космической скоростью, эта технология дает сбой. Она еще и тем грустна, что урок из прошлого — это монолог.

— Какая же роль учителя-наставника?

— Учитель нового типа — мастер навигации в мире информации и мастер мотивирования.
Педагоги призваны найти решение задачи, сформулированной некогда психологом Выготским: «Наш ребенок и умел бы, и знал, и мог, но его кризис в том, что он прежде всего не хочет». И сколько бы ни было человеку лет — 7, 15, 35, 65, он должен не переставать быть почемучкой, не удовлетворяться ответами, которые не ставят новых вопросов. Еще один из пережитков прежней системы — технология ЗУНов (знания, умения, навыки). ЗУНы нужны, но к ним не сводится информация о жизни. Вам кажется, что каждый новый этап в вашей жизни — это подготовка к следующему этапу? От дошколки — к школе, от 11 лет ученичества — к вузу и так далее? Но тогда получается, что мы все время готовимся, а не живем.
Однако каждый этап развития личности самоценен, в этом современный подход к образованию.

— Это глобальная концепция или только наша?

— Глобальная. И опирается на идеи признанных в мире мастеров образования — от Выготского и Леонтьева до Пиаже и Брунера: ребенок должен быть мотивирован и владеть универсальными учебными действиями.

— Мы едем из пункта А. Каковы же пункты В и С?

— В ближайшие 10–15 лет формальное школьное образование серьезно потеснит внесистемное персональное образование. Это то, что в советское время называлось внешкольным дополнительным образованием (Дворцы творчества, кружки). То есть каждый ребенок сам себе Google — ищет те или иные смыслы реальности.
Школе нужны индивидуальные варианты развития для каждого ребенка.

— Образовательные программы составлены с учетом этой концепции?

— Да, они учитывают этот тренд. Но идет серьезнейшая борьба в обществе. Одни говорят — школа должна быть однообразной: одна форма, одна программа, один учебник. Если мы хотим жить в обществе однообразия, то этот путь нас к нему приведет. Противоположность однообразию — вариативное мотивирующее образование. И оно ясно отражено в нашем вышедшем недавно «Манифесте гуманистической педагогики XXI века».
Мы — это учителя, управленцы, ученые и эксперты, разделяющие взгляды гуманистической педагогики — педагогики достоинства. Мы уверены, что общество способно двигаться вперед, только опираясь на веру в человека, на культуру достоинства. Начиная с 2005 года, введена норма необходимого разнообразия знаний. Не минимум, как раньше, а норма. Новая логика полностью вошла в начальную школу, уже начинает входить в среднюю школу, и с 2017 года новые стандарты придут в старшую школу.

— У 7-классников и 10-классников будет пять учебных программ, одна страннее другой?

— Их будет больше, чем пять. Поймите, все меняется. Когда еще больше усилится индивидуальная траектория развития каждого из нас, тогда те страны, в которых это произойдет раньше, победят в конкуренции. Ключевых вызовов современности три: вызов неопределенности, вызов сложности, вызов разнообразия. Идущие вслед за нами не должны проиграть.

— Ожидаемое появление в этом году родительских университетов, введение менторства для директоров школ — это все звенья одной цепи?

— Да, идет процесс погружения в принципиально другую образовательную культуру.

— Сколько времени отводите на то, чтобы поменялось сознание педагогического сообщества?

— Это зависит от того, насколько эти программы станут приоритетом внутренней политики нашей страны. Традиционная школа утратила монополию на реальность. Ключевыми механизмами трансляции ценностей и технологий для детей стали средства массовой коммуникации, а не школа. Накачка информацией больше не работает. Кризис современной школы — это обнищание душ при обогащении информации.

Вот почему необходимо, чтобы была мотивация к познанию. Хотя, конечно, речь идет не только о детях, а о людях всех возрастов… И нормальный неконсервативный взрослый понимает, что он отстает от подрастающего поколения. Драма образования — отставание взрослых от детей. Вспомните повесть Стругацких «Гадкие лебеди» — там об этом.

— Ряд экспертов бьют тревогу: по их мнению, система просвещения уходит из системы образования. Так ли это?

— Это во многом так. Задача школы –— чтобы преподаватели не методички ставили во главу угла, а принцип опережающего контента — чтение детьми уникально культурных книг. Поэтому борьба между дрессурой, зубрежкой и творчеством — это та борьба, которая должна строиться в пользу просвещения через литературу. И то, что на недавнем Госсовете зародился проект расширения библиотек как шлейфа — чтобы в каждой школе была библиотека, чтобы пробудить сознание ребят к чтению книг, — это бесконечно важно.

— Родители подписывают петиции об отмене ЕГЭ. ЕГЭ все еще в тренде?

— Лучшие педагоги-новаторы в 80-е годы в СССР поставили вопрос о том, что должна существовать независимая от школы оценка качества знаний.

Искали разные формулы. Эта инициатива при анализе мировых тенденций вылилась в систему ЕГЭ. При этом я критикую нынешнюю форму Единого госэкзамена. Через сегодняшний ЕГЭ можно воспитывать, увы, «хомяков» », обладающих репродуктивным мышлением. Экзамен должен быть единым по всей стране. Но не единственным. Нужны и другие системы диагностики — через олимпиады, школьный аттестат зрелости, проекты…
Сегодняшний ЕГЭ будет убит не воплями, что он плохой, а тем, что будет трансформирован, когда войдут новые стандарты вариативного развивающего образования.

— Каким, по-вашему, будет общество в России через 15 лет?

— Мечтаю видеть поколение — мастеров понимания жизни, осознающих цену человеческому достоинству. Поколение, которое бы не превратилось в людей, которых можно зомбировать. Если, не дай бог, мы лишим нашу школу такой потенции, как критическое мышление, дети могут стать легкими жертвами ИГИЛ (запрещенная в России организация. — «ВМ»), или манкуртизации*. В свободной школе вырастит свободная личность, которую никакие манипуляторы взять не смогут. Ведь для государства страшнее, чем варварство, связанное с потерей разнообразия и навязыванием какой-либо монокультуры, ничего быть не может. Я за то, чтобы был большой выбор и были люди, влюбленные в свою культуру, чтобы эта культура стала для них точкой опоры в жизни. И когда меня спрашивают: «Кто ты такой и где твоя Родина?» — я отвечаю: «Моя Родина — Московский университет и те писатели, чьи портреты висят у меня на стене».
Каким бы глобальным ни был мир, каждый человек должен иметь личную систему ценностей, которая никакой глобализации не подвластна.

* Манкуртизация — процесс утраты человеком исторических, культурных связей, национальных и нравственных ориентиров.